Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

В детстве мы с Хэлл обожали этот мульт... я и сейчас безумно его люблю.




The Swan Princess - This Is My Idea(Russian)

The Swan Princess - Far Longer Than Forever(Russian)

The swan princess - Far longer than forever (German)

The Swan Princess - Magic of love

Кого-то они мне напоминают...Определённо.

Однажды мне предложили стать бабочкой, но я отказалась, сославшись на то, что если время жизни бабочки настолько коротко, - время ее смерти должно быть сшито сразу из нескольких смертей... Но я не хотела бы быть и чем-то таким, чья смерть слишком коротка: дорогие вина не выпивают залпом...

Я приложила к груди тёплый хлеб - и он стал холодным. (Так и с твоими словами: они всегда смолкают чуть раньше, чем ты протянешь их мне)...


Я забыла о том, что в любовь входят лишь однажды, и постучалась в твое сердце еще один раз. Ты не узнал меня и спросил, как мое имя. Но я не из тех, кто ртом тянется к небу, а пальцами ног - ищет речное дно. И я... сказала тебе свое имя...


Однажды я задумалась над тем, почему люди теряют настойчивей, чем находят. Взяв в горсть два перстня с бирюзой - я кинула их в проем окна: за окном раздался звук падения только одного из перстней. Тогда я заглянула в свою душу - и увидала там недостающее. "Люди просто не там ищут", - сказала я, смеясь, своей душе и вынула из рукава второй перстень...


Когда я жила на побережье моря, чья горечь напоминала горечь души, - судьба свела меня с одним лютнистом, который утверждал, что мысли людей - похожи на промежутки между струнами, тогда как промежутки между мыслями - на сами струны. В доказательство своих слов - он сыграл мне свое полуденное молчание, а я подумала: все, что человек делает слишком хорошо - приближает его к Богу, но отдаляет от людей!..
 

Снова день, а Небо все так же нуждается в Земле, как и прежде! И глаза - ищут другие глаза, чтобы плыть в них и тонуть, а едва спасшись - снова плыть!.. Что просишь Ты за это Удивление - быть смертной, иметь недолгое тело и такую же недолгую душу, не знать ничего ни о своем прошлом, ни о своем будущем, ни о своем настоящем?!.. Снова день - и Ты нуждаешься во мне - как и прежде, точно Небо, нуждающееся в Земле!..


Мне так о многом надо промолчать... Избежать встречи со столькими людьми... Влить обратно в сосуды и запечатать столько разлитого по чашам вина... Тот, кто считает это прихотью - пусть сначала научится смотреть в чужие глаза - точно в свои собственные. (Лишь после этого он может назначить мне встречу, на которую ни он, ни я - не придем!..)

Я до сих пор (всё ещё) сущий ребенок.
Лечу в глубь вселенной, означившись целью-
Пить мир и лететь в нем со скоростью света,
Наперегонки с остальными ветрами.
Была я когда-то звездой бесконечной,
Сияющее- яркой,
По-звездному млечной, когда-то была я
Каскадом небесным
Летящих на землю из космоса снов.

Лежала в руках (была нежно любимой),
И в сердце вселенной ласкала дельфинов,
Влюбленною в космос. Меня не открыли.
За лапу пушистые мишки носились-
Из игр не выросла - и не стремилась…

И всё же надеюсь, что не стану взрослою,
Что и ребенком найти Дом смогу.
В плюшевый нос целовать медвежонка
И с ним в обнимку встречать судьбу.

Многие родители пытаются силой вырвать у детей любовь к себе.Они считают, что только сломав ребёнка психологически, растоптав его самолюбие, можно заставить его уважать и почитать отца с матерью.

Никто никому ни в чём не хочет уступать.Каждый старается обидеть и унизить своего ближнего, искренне полагая, что иначе в этом мире никак нельзя...




Несмотря ни на что, я всегда верила,что люди любят друг-друга за ласку, а не за крутизну и хамство...

Я заработала жуткую мигрень, но всё же осилила почти все доступные пересказы и переводы седьмой книги.

Единственное за что я уважаю Роулинг, она решила оправдать моего любимого персонажа.
Штамп " Северус бессердечный сальный ублюдок" уже откровенно затрахал.
Полагаю,не меня одну.





Снейп наконец взглянул на Волдеморта, и его лицо напоминало посмертную маску. Оно было белым как мел и таким неестественно неподвижным, что странно было, что эти слова говорит живой человек.
- Господин… позвольте мне пойти за мальчишкой…
- Всю эту ночь, на пороге победы, я провел здесь, - сказал Волдеморт едва слышным голосом, - гадая, гадая, почему же Старшая палочка отказывает стать тем, чем должна, делать то, что, как гласит легенда, она должна делать в руках законного хозяина… и, думаю, я нашел ответ.
Снейп промолчал.
- Может быть, ты уже знаешь его? В конце концов, ты умный человек, Северус. Ты был хорошим и верным слугой, и я сожалею о том, что должно произойти.
- Мой господин…
- Старшая палочка не служит мне как должна, Северус, потому что не я ее истинный хозяин. Старшая палочка переходит к магу, который убил ее предыдущего владельца. Альбуса Дамблдора убил ты. И пока ты жив, Старшая палочка не станет по-настоящему моей.
- Господин! – воскликнул Северус, хватаясь за собственную палочку.
- Другого пути нет, - сказал Волдеморт. – Я должен получить эту палочку, Северус. Получив палочку, я наконец получу и Поттера.
И Волдеморт хлестнул по воздуху Старшей палочкой. Со Снейпом ничего не случилось, и на долю секунды тому показалось, что гибель отсрочена. Но потом намерения Волдеморта стали ясны. Клетка со змеей проплыла в воздухе, и Снейп успел только закричать, прежде чем она накрыла его голову и плечи, а Волдеморт произнес на парселтанге:
- Убей!
Раздался ужасный крик. Гарри увидел, что лицо Снейпа утратило оставшиеся краски, побелев, черные глаза расширились, когда змеиные клыки впились ему в горло. Ему не удалось сдернуть с себя заколдованную клетку, у него подогнулись колени и он рухнул на пол.
- Я сожалею об этом, - холодно сказал Волдеморт.
Он отвернулся; в его голосе не было ни капли печали или стыда. Пора было покинуть хижину и принять руководство, с палочкой, которая исполнит любые требования. Он указал на сверкающую клетку со змеей, и она поднялась вверх, выпустив Снейпа; тот упал на бок на пол, из ран у него на шее хлестала кровь. Волдеморт быстро покинул комнату, не обернувшись, а огромная змея выплыла за ним в своей защитной сфере.
Гарри, вернувшись в собственный разум в тоннеле, открыл глаза. По костяшкам его пальцев, которые он искусал, чтобы не закричать, стекала кровь. Теперь он глядел через маленькую щель между стеной и ящиком и видел только подрагивающую ногу в черном ботинке.
- Гарри! - выдохнула Гермиона позади него, но он уже направил палочку на ящик, загораживающий проход. Он немного поднял его в воздух и беззвучно отодвинул в сторону. И вылез из прохода насколько мог тихо.
Он не знал, зачем делает это, зачем приближается к умирающему человеку. Он не понимал, что чувствует, глядя на бледное лицо Снейпа, как он пытается зажать пальцами раны на шее. Гарри снял плащ-невидимку и посмотрел сверху вниз на человека, которого ненавидел; тот взглянул на Гарри расширившимися глазами, пытаясь заговорить. Гарри наклонился, и Снейп схватил его за воротник мантии, притягивая ближе.
Из его горла вырвался жуткий хриплый, булькающий звук.
- Возьми… это… возьми… это…
Из Снейпа вытекало что-то, что не было кровью. Сверкающе-голубое, оно хлынуло у него изо рта, из ушей, из глаз, и Гарри понял, что это, но не знал, что делать…
Гермиона сунула ему в дрожащие руки наколдованную из воздуха фляжку. Гарри собрал в нее серебристую субстанцию с помощью палочки. Когда фляжка наполнилась до краев, Снейп выглядел так, будто в нем больше не осталось крови; его хватка ослабла.
- Взгляни… на… меня… - прошептал он.
Взгляды зеленых и черный глаз встретились; но через мгновение из глубины черных глаз что-то ушло, и они стали застывшими и пустыми. Рука, сжимавшая Гарри, упала на пол, и Снейп не шевельнулся больше...





Мысли закрутились серебристо-белым, и – странно! – без малейшего колебания, с безрассудной импульсивностью, точно это смогло бы смягчить мучившую его боль, Гарри нырнул в воспоминания:

1. В небе одиноко возвышалась большая дымовая труба. Две девочки качались на качелях – туда-сюда! – а за ними из-за кустов наблюдал тощий мальчишка. Его волосы были длинноваты, а одежда на нем явно была не по возрасту: нарочито короткие джинсы, поношенная куртка была слишком велика и вполне могла быть с плеча взрослого человека, а рубашка была до нелепости похожа на рабочую одежду.
Гарри приблизился к мальчишке. Снейпу было не больше девяти-десяти лет: он выглядел болезненным, маленьким и тощим. На его худом лице была написана нескрываемая жадность, когда он смотрел на младшую из двух девочек, раскачивавшуюся все выше и выше, чем ее сестра.
"Лили, перестань!" – крикнула старшая.
Но девочка продолжала всем весом налегать на качели, все выше и выше взлетая в небо, взлетая по-настоящему. Но вместо того, чтобы упасть на асфальт, она взлетала в небо как цирковой артист на трапеции, подолгу задерживаясь наверху и с легкостью приземляясь обратно.
"Мамуля велела тебе не делать так!"
Петуния остановила свои качели, со скрипом затормозив пятками, а потом вскочила, уперев руки в бока.
"Мамуля сказала, что тебе нельзя так делать!"
"Но со мной все в порядке!" – сказала Лили, все еще хихикая. - "Туни, смотри! Смотри, что я могу!"
Петуния оглянулась. Кроме них на площадке никого не было, Снейпа девочки не видели. Лили сорвала цветок с куста, за которым притаился Снейп, Петуния подошла, разрываясь между беспокойством и любопытством. Лили подождала, пока Петуния подойдет достаточно близко, чтобы все рассмотреть, и подняла руку с цветком, который раскрывал и закрывал свои лепестки, точно какая-то невероятная устрица.
"Прекрати!" – вскрикнула Петуния.
"Я не сделаю тебе ничего плохого", - сказала Лили, но все-таки опустила ладонь с цветком и бросила его на землю.
"Это нехорошо", - сказала Петуния, настойчиво следив за тем, как падает цветок и впиваясь в него глазами. - "Как ты это делаешь?" – добавила она со страстным желанием в голосе.
"Это естественно, разве нет?" – Снейп больше не мог прятаться и выскочил из-за кустов. Петуния взвизгнула и отбежала к качелям, но Лили, тоже явно напуганная, осталась на прежнем месте. На желтоватых щеках Снейпа показался тусклый проблеск румянца.
"Что естественно?" – спросила Лили.
Снейпа, казалось, переполнило нервное возбуждение. Взглянув на Петунию, прятавшуюся возле качелей, он понизил голос и сказал:
"Я знаю, кто ты такая".
"Что ты имеешь в виду?"
"Ты… ты – ведьма!" – прошептал Снейп.
Она обиделась.
"Не слишком приятные вещи ты говоришь", - и, задрав нос, отправилась вслед за сестрой.
"Нет!" – сказал Снейп. Он сильно раскраснелся. Гарри удивился, почему бы ему не снять эту забавную огромную куртку, если, конечно, он не хочет выставить на всеобщее обозрение рабочий комбинезон под ней. Снейп спустился к девочкам, его огромная куртка развевалась, и в ней он выглядел как летучая мышь – точь-в-точь как своя взрослая копия.
Обе сестры неприязненно рассматривали его, прячась за качели, точно это было самое безопасное место.
"Ты и правда", - сказал Снейп, - "правда ведьма. Я наблюдал за тобой. Но в этом нет ничего плохого. Моя мама тоже ведьма, а я - волшебник".
Смех Петунии окатил их точно холодная вода.
"Волшебник!" – взвизгнула она, расхрабрившись. – "Я знаю, кто ты! Ты – сын Снейпов. Они живут вниз по тупику Прядильщиков возле реки", - пояснила она сестре, и по тону Петунии было понятно, что этот адрес для нее – плохая рекомендация. – "Ты чего за нами шпионишь?"
"Я не шпионил", - сказал Снейп. – "Во всяком случае, не за тобой", - язвительно добавил он. – "Ты – маггла!"
Несмотря на то, что Петуния не поняла этого слова, в тоне Снейпа ошибиться она не могла.
"Лили, пошли! Уходим!" – резко сказала она. Лили послушалась сестру, но, уходя, оглянулась на Снейпа. Он стоял и смотрел, пока они пересекали площадку, и Гарри, единственный, кто мог его видеть, заметил на его лице горькое разочарование и понял, чего так хотелось Снейпу, и что у него так и не вышло.
Реальность расплылась, и, еще до того как Гарри это осознал, снова сформировалась вокруг него. Теперь это была небольшая купа зеленых зарослей. Он увидел освещенную солнцем, поблескивающую реку, от деревьев падала прохладная тень. Двое детей сидели, скрестив ноги, и смотрели друг на друга. Снейп снял свою куртку, его комбинезон в тени уже не смотрелся так эксцентрично, как раньше.
"…и Министерство наказывает тебя, если ты будешь колдовать вне школы, ты получаешь письма…"
"Но я колдовала вне школы!"
"С нами порядок. У нас пока нет палочек. Они спускают тебе это с рук, пока ты еще не вырос и не можешь себя контролировать. Но когда тебе исполнится одиннадцать", - он важно кивнул. – "И ты начнешь заниматься, нужно быть осторожнее".
Наступила тишина. Лили подняла упавшую веточку и помахала ею в воздухе: Гарри знал, что она представляет, как из палочки сыплются искры. Затем она ткнула палочкой в мальчишку.
"Это по правде, да? Это не шутка? Петуния сказала, что ты мне врешь. Говорит, что Хогвартса нету. Но он и правда есть?"
"Для нас есть", - сказал Снейп. – "Но не для нее. Но мы получим письма – ты и я".
"Правда?" – прошептала Лили.
"Точно!" – подтвердил Снейп. Даже с его нестриженной шевелюрой и несуразной одеждой он выглядел до странного впечатляюще, развалившись рядом с ней и так уверенно рассуждая о собственной судьбе.
"И это письмо принесет сова?" – пробормотала Лили.
"Обычное дело", - сказал Снейп. – "Но ты маглорожденная, поэтому еще придет кто-то из школы и объяснит все твоим родителям".
"А какая разница, маглорожденный ты или нет?"
Снейп заколебался. Его горящий взгляд скользнул в зеленую тень - подальше от бледного личика и темно-рыжих волос.
"Нет", - сказал он. – "Никакой разницы нет".
"Вот хорошо", - расслабилась Лили. Было видно, что она волновалась.
"В тебе куча магии", - заметил Снейп. – "Я видел. Все время, пока наблюдал за тобой…"
Его голос стих. Не слушая, она подняла глаза с покрытой листьями земли на зеленый полог над ними, а он продолжал смотреть на нее с такой же жадностью, как и тогда, на детской площадке.
"Как дела дома?" – спросила она.
Между его бровей пролегла складка.
"Хорошо".
"Они больше не ссорятся?"
"Ссорятся, конечно", - ответил он. Ухватив целую охапку листьев, он принялся рвать их в клочья, явно не замечая, что делает. – "Но уже недолго осталось. Я уеду".
"Твоему папе не нравится волшебство?"
"Ему вообще ничего не нравится", - буркнул Снейп.
"Северус?"
Улыбка скользнула по его губам, когда она назвала его по имени.
"Да?"
"Расскажи мне еще раз о дементорах".
"Что ты хочешь знать о них?"
"Если я буду творить магию вне школы…"
"Тебя не отдадут дементорам за это! Дементоры – это для по-настоящему плохих людей. Они охраняют магическую тюрьму, Азкабан. Ты слишком…" – он покраснел и изорвал еще несколько листьев.
Внезапный шорох рядом с Гарри заставил его обернуться. Это споткнулась Петуния, прятавшаяся за деревом неподалеку.
"Туни!" – удивленно и обрадованно воскликнула Лили. Снейп вскочил на ноги.
"Ну и кто из нас сейчас шпионит?" – выкрикнул он. – "Чего тебе?"
Петуния запыхалась, разозленная из-за того, что ее поймали. Гарри видел, как она страшно хочет сказать что-то противное.
"Что это на тебе такое надето?" – ткнула она Снейпа в грудь. – "Мамочкина кофточка?"
Что-то хрустнуло. Над головой Петунии сломался сук. Лили вскрикнула: ветка, упав, задела ее сестре плечо. Петуния отскочила и разревелась.
"Туни!"
Но Петуния уже бежала прочь. Лили повернулась к Снейпу.
"Это ты сделал?"
"Нет", - он выглядел одновременно вызывающе и испуганно.
"Ты!" – она попятилась от него. – "Это ты. Ты поранил ее!"
"Нет… Нет, это не я!.."
Но эта ложь Лили не убедила. Бросив на него последний горящий взгляд, она побежала прочь из их маленького убежища вслед за сестрой. Снейп выглядел несчастным и смущенным…

2. Реальность изменилась опять. Снейп спешил по коридору, пока Хогвартс-Экспресс с грохотом несся мимо окрестных поселков. Он уже переоделся в школьную форму, воспользовавшись первой же возможностью избавиться от жутких магловских шмоток. Наконец он остановился возле купе, где шумно болтала группа мальчишек. В углу, прижимаясь носиком к окну, ссутулилась Лили. Снейп проскользнул в дверь купе и уселся напротив нее. Она посмотрела на него и опять перевела взгляд в окно. Лили плакала.
"Я не хочу с тобой разговаривать", - неловко пробормотала она.
"Почему?"
"Туни меня н-ненавидит. Потому что мы видели то письмо от Дамблдора".
"И что с того?"
Лили бросила на него глубоко неприязненный взгляд.
"Она же моя сестра!"
"Она всего лишь…" – он быстро оборвал фразу. Лили, стараясь вытереть слезы, пока их кто-нибудь не заметил, ничего не услышала.
"Но мы все-таки едем!" – воскликнул он, не в силах скрыть оживление в голосе. – "Это произошло! Мы едем в Хогвартс!"
Она кивнула, все еще вытирая слезы, и, несмотря на них, потихоньку расслабляясь.
"Тебе лучше бы попасть в Слизерин", - ободряюще сказал Снейп, и Лили сразу повеселела.
"Слизерин?"
Один из их соседей по купе, который раньше не проявлял никакого интереса ни к Лили, ни к Снейпу, поднял на них глаза, услышав это слово. Гарри, поглощенный наблюдением за парочкой у окна, увидел своего отца. Он был такой же худощавый и черноволосый как и Снейп, но вокруг него витала аура ухоженности с неким даже оттенком избалованности, которой Снейп был начисто лишен.
"Кто тут хочет попасть в Слизерин? Не знаю, как ты, но я сейчас уйду отсюда", – заметил он, обращаясь к мальчишке, развалившемуся на сиденье напротив. Гарри был потрясен – это оказался Сириус. Сириус не улыбнулся.
"Вся моя семья вышла из Слизерина", - сказал он.
"Черт", - сказал Джеймс. – "А я-то думал, ты нормальный".
Сириус ухмыльнулся.
"Может быть я поломаю эту традицию. А куда бы ты пошел, если бы у тебя был выбор?"
Джеймс отсалютовал невидимым мечом.
"В Гриффиндор, где пребывают храбрейшие. Как мой папа".
Снейп издал пренебрежительный смешок, и Джеймс повернулся к нему.
"Тебя что-то не устраивает?"
"Да нет", - ответил Снейп, хотя его ухмылка говорила совсем об обратном. – "Если ты предпочитаешь мускулы мозгу…"
"А ты-то сам куда собрался, если у тебя нет ни того, ни другого?" – перебил его Сириус.
Джеймс громко расхохотался. Лили подскочила, переводя неприязненный взгляд с Джеймса на Сириуса.
"Пойдем, Северус, поищем другое купе…"
"Оооооо…"
Сириус и Джемс принялись передразнивать ее тонкий голос. Джемс попытался пнуть Снейпа, когда он прошел мимо.
"Увидимся еще, Сопливус!" – крикнул голос, и дверь купе захлопнулась.
И реальность снова рассеялась…

3.
Гарри стоял рядом со Снейпом возле освещенных свечами факультетских столов, за которыми виднелись восторженные лица школьников. А затем профессор МакГонагалл произнесла: "Эванс, Лили".
Он наблюдал за тем, как его мама, дрожа, подошла к шаткому стулу и села. Профессор МакГонагалл надела Сортировочную Шляпу ей на голову, и спустя секунду после того, как та коснулась рыжей шевелюры, раздался крик - Гриффиндор!
Гарри услышал, как тихо застонал Снейп. Лили сняла шляпу, вручила ее профессору МакГонагалл и поспешила к радостно приветствующим ее гриффиндорцам. Проходя мимо Снейпа, она оглянулась на него и печально ему улыбнулась. Гарри увидел, как Сириус подвинулся, освобождая для нее место. Лили посмотрела на Сириуса, узнавая в нем мальчишку из поезда, скрестила руки на груди и повернулась к нему спиной.
Продолжали выкликать имена. Гарри увидел, как Люпин, Петтигрю и его отец присоединились к Лили и Сириусу за гриффиндорским столом. Наконец, когда на сортировку осталось не больше дюжины студентов, профессор МакГонагалл вызвала Снейпа. Гарри прошел вслед за ним к стулу, наблюдая за тем, как он водружает себе на голову Шляпу. Слизерин! – выкрикнула она.
И Северус Снейп пошел на другой конец зала, прочь от Лили, туда, где ему махали слизеринцы. Люциус Малфой, ну груди которого мерцал значок префекта, похлопал его по плечу, когда Снейп садился рядом с ним.
И реальность изменилась…

4.
Лили и Снейп шли по двору замка и явно спорили. Гарри побежал за ними, чтобы узнать, о чем они говорят, и когда приблизился к ним, то увидел, что они оба стали намного выше, чем раньше. Со времени сортировки прошло несколько лет.
"…разве мы с тобой не были друзьями?" – спросил Снейп. – "Лучшими друзьями".
"Мы и есть друзья, Сев, но мне не нравятся некоторые ребята, с которыми ты общаешься! Прости, но я терпеть не могу Эйвери и Малчибера! Малчибер! Что ты в нем нашел, Сев, он же просто ужасен! Ты в курсе, что он попытался недавно сделать с Мэри МакДональд?"
Лили дошла до колонны и прислонилась к ней, глядя на худое бледное лицо.
"Ничего страшного!" – сказал Снейп. – "Это был просто прикол, и все…"
"Это была Темная Магия, и если ты думаешь, что это смешно…"
"А как насчет того, чем занимаются Поттер и компания?" – настойчиво сказал Снейп. Он раскраснелся, не в силах сдержать негодование.
"А что такого он натворил?" – спросила Лили.
"Они шастают по ночам. С Люпином происходит что-то странное. Куда он все время уезжает?"
"Он болеет", - сказала Лили. – "Говорят, он болеет".
"Каждый месяц в полнолуние?" – поинтересовался Снейп.
"Я в курсе твоей теории", - голос Лили стал холоднее. – "Зачем ты к ним прицепился? Какое тебе дело до того, чем они занимаются по ночам?"
"Я просто хочу тебе доказать, что они совсем не такие замечательные, как думают все вокруг".
Настойчивость в его голосе заставила ее покраснеть.
"Тем не менее, Темную Магию они не используют", - она понизила голос. – "А ты поступаешь очень неблагодарно. Я слышала, что случилось той ночью. Ты прокрался по тому проходу от Дракучей Ивы, и Джеймс Поттер спас тебя от того, что бы там ни происходило…"
Лицо Снейпа искривилось, и он сбивчиво заговорил: "Спас? Спас?! Ты думаешь, он играл в героя? Он спасал свою шкуру и шкуры своих дружков тоже! Ты не… Я не позволю тебе…"
"Не позволишь? Не позволишь мне?" – зеленые глаза Лили сузились. Снейп тут же сменил тему.
"Я не имел в виду… Я не хотел, чтобы они тебя одурачили… Он на тебя запал, Джеймс Поттер запал на тебя", - эти слова, казалось, вопреки его воле выскальзывали из него. – "Но он не то, что все о нем думают… герой квиддича… " – горечь и неприязнь делали речь Снейпа бессвязной. Брови Лили поднимались все выше.
"Я знаю, что Джеймс Поттер – придурок", - сказала она, обходя Снейпа. – "И ненужно мне об этом напоминать. Но шутки Эйвери и Малчибера просто ужасны. Это Зло, Сев. Я не понимаю, как ты можешь с ними дружить".
Гарри засомневался, услышал ли Снейп вообще ее обвинения в адрес Малчибера и Эйвери. В тот момент, когда Снейп услышал, какого она мнения о Джеймсе, он расслабился и зашагал рядом с ней куда бодрее.
И на этом реальность растаяла…

5.
Лили в ночнушке стоит у входа в Гриффиндорскую башню, а Снейп пытается вымолить у нее прощение.
Она его не хочет слушать. Говорит, что вышла к нему только из-за того, что он пригрозил, что прямо тут и будет спать, пока она не выйдет
- Я не хотел называть тебя грязнокровкой, это...
- Само вырвалось? Слишком поздно. Я вот уже несколько лет только и делаю, что тебя оправдываю. Никто из моих друзей не может понять, почему я вообще с тобой общаюсь. Твои друзья - Пожиратели Смерти! Вот видишь, ты даже этого не отрицаешь! И даже не скрываешь, что хочешь стать таким же, как они.
Короче, наши пути разошлись - ты иди своим, а я пойду своим.
Снейп опять повторяет, что не хотел называть ее грязнокровкой, но Лили отвечает:
- Ты же называешь так всех, которые такие же, как и я! Чем я от них-то отличаюсь!
Она разворачивается, и уходит сквозь портрет.

6.
Снейп то ли кого-то ждет, то ли кого-то подкарауливает, причем ему так страшно, что этот страх передается и Гарри. Потом появляется вспышка, как от молнии. Снейп падает на колени и роняет палочку.
- Не убивайте меня!
- Это и не входило в мои намерения. Что хочет мне передать Темный Лорд?
- Ничего... я пришел сам, по собственной воле. Я пришел, чтобы предупредить... вернее, попросить...
- О чем меня может просить Пожиратель Смерти?
- Пророчество... предсказание... Трелони.
- Ах, да, - говорит Дамблдор. - И сколько же информации ты передал Темному Лорду?
- Все! Все, что успел услышать. И он считает, что это пророчество относится к Лили Эванс.
- В пророчестве не упоминается женщина. А лишь мальчик, рожденный на исходе июля.
- Вы понимаете, что я имею в виду! Он думает, что это ее сын. Он будет преследовать их, он всех их убьет!
- Если она так много для тебя значит, - говорит Дамблдор, - то Лорд Вольдеморт ее пощадит. Разве ты не можешь попросить его, чтобы он помиловал мать в обмен на жизнь сына?
- Я уже... уже просил его.
- Ты отвратителен, - говорит Дамблдор, и Гарри ни разу не слышал столько презрения в его голосе. - Значит, смерть ее мужа и сына тебя не волнует? Пусть погибают, лишь бы ты получил то, что хочешь?
- Спрячье ее... их... пожалуйста.
- А что ты мне дашь взамен, Северус?
- Взамен? Все.

7. Кабинет Дамблдора. Гарри слышит какие-то жутки звуки, как будто животное скулит. Потом видит в кресле скорчившегося Снейпа, а Дамблдор стоит рядом с мрачным видом. Потом Снейп поднимает голову, и Гарри видит, что он выглядит так, как будто страдал тысячу лет.
- Я думал... что вы... ее... защитите...
- Они с Джеймсом поверили не тому человеку. Как и ты, Северус. Разве ты не надеялся, что Лорд Вольдеморт ее пощадит?
Снейп чуть не плачет. Дамблдор добавляет:
- Мальчик выжил.
Снейп мотает головой.
- Ее сын выжил. У него глаза в точности, как у нее. Помнишь, какие глаза были у Лили Эванс?
- НЕ НАДО! - просит его Снейп. - Она... умерла...
- Это раскаяние, Северус?
- Лучше бы... лучше бы я тоже умер.
- И какая от этого была бы польза? - холодно произносит Дамблдор. - Если ты любил ее по-настоящему, то твой путь ясен.
Снейп смотрит на него, и ему так больно, что слова Дамблдора доходят до него не сразу.
- Что вы имеете в виду?
- Ты знаешь, как и почему она умерла. Сделай так, чтобы ее смерть была не напрасной. Помоги мне защитить ее сына.
- Ему не нужна защита. Темный Лорд исчез.
- Темный Лорд вернется, и когда это случится, Гарри будет в страшной опасности.
Потом долгая пауза. Снейп берет себя в руки. Потом отвечает:
- Хорошо, Дамблдор. Но поклянитесь, что никому не расскажете об этом. Это должно остаться между нами.
- Поклясться, что я буду держать в тайне лучшее, что ты сделаешь?... Ну, если ты так настаиваешь...

8.
Кабинет Дамблдора. За окнами темно. Снейп сидит в кресле, Дамблдор ходит вокруг кругами и рассказывает:
- Гарри не должен об этом знать, до самого последнего момента, пока это не будет необходимо, потому что иначе где он возьмет силы, чтобы сделать то, что должен сделать?
- Но что он должен сделать?
- Об этом, Северус, знаем только он и я.
Дальше Дамблдор говорит, что наступит момент, когда Вольдеморт станет беречь свою Нагини пуще глаза своего. Будет держать ее под магической защитой, и только тогда Гарри можно будет сказать.
- Что сказать?
Дальше Дамблдор рассказывает, что когда Вольдеморт убил Лили, часть его души перешла в Гарри. Отсюда и его связь с лордом, и умение говорить на парселтанге. И пока эта часть души находится в Гарри, Вольдеморта нельзя убить.
- Значит, мальчик... мальчик должен умереть? - спрашивает Снейп.
- И это должен сделать сам Вольдеморт, - отвечает Дамблдор. - Это важно.
Снейп долго молчит. Потом прозносит:
- Я думал... все эти годы... что мы защищаем его ради Лили.
- Мы защищали его, потому что его надо было вырастить, обучить, дать ему почувствовать свою силу. За это время связь между ними становилась все крепче. Иногда мне кажется, что он сам подозревает об этом. И, судя по тому, что я знаю о нем, он сможет так умереть, что его смерть повлечет за собой гибель Вольдеморта.
Снейп в ужасе.
- Вы защищали его, чтобы он мог умереть в нужный момент!
- Не ужасайся так, Северус. Сколько ты видел смертей?
- Я видел смерти только тех людей, которых не мог спасти. Вы меня использовали.
- То есть?
- Я шпионил для вас. Лгал для вас. Рисковал жизнью для вас. И я думал, что делаю это, чтобы сохранить жизнь сына Лили Поттер. А теперь вы говорите мне, что растили его как свинью на убой!
- Это так трогательно, Северус. Значит, ты все-таки полюбил мальчика?
- Мальчика?!
Снейп вызывает патронуса. Это серебряная олениха.
Дамблдор поворачивается к Снейпу со слезами на глазах.
- Ты до сих пор ее любишь?
- Всегда буду любить, - отвечает Снейп.

запись создана: 21.07.2007 в 23:25

  

                       

Мне приснилось: я была дельфином…
Но не вольным жителем морей –
Синие прохладные глубины
Мой плавник не резал на заре.

Не тягалась среди волн искристых
В скорости с серебряным тунцом –
За ставридку сытого туриста
Развлекала, прыгая в кольцо.

День за днём – работа. Фотовспышки:
Как игла, в зрачок вонзался блик.
Глупые крикливые мальчишки
Норовили дёрнуть за плавник.

Я в бетоне старого бассейна
Коротала свой дельфиний век,
Только как-то вечером осенним
На помост спустился человек.

Незнакомец весел был и молод,
Лоб мне гладил тёплою рукой,
Растопил в душе глубинный холод
И – ушёл. Забыла я покой.

Я металась долго по бассейну,
Кровь стучала бешено в виски.
Сердце пело нежностью весенней,
Плакало от боли и тоски.

Как хотелось стать мне человеком,
Незнакомца по-людски любить
И в его объятиях навеки
Шум прибоя, плеск волны забыть.

Только это может сбыться в сказке,
Но в реальной жизни – никогда.
Он – на суше. Верно, счастлив в браке.
А моя стихия, жизнь – вода.

Не дельфин я вовсе. Я – акула.
К чёрту дельфинарий-балаган!
Я проснулась. Плавником махнула
И ушла в далёкий океан…

В 7-й кинге погибнут:
Сова Хедвиг
Чарити Барбэйдж
Грозный Глаз Грюм
Добби
Тед Тонкс
Руфус Гринджер
Фред Уизли
Коллин Криви
Нимфадора Тонкс
Ремус Люпин
Лаванда Браун
Северус Снейп
Беллатрикс Лестрейндж
Грей Бэк
Питер Петигрю
Батильда Бэкшот
Горнук
Винсент Крэб
Нагини
Крессвилл
Волдеморт

...когда-то давно, в те времена, когда по земле еще ходили загадочные животные, а в небе, пасмурно-серого цвета, носились диковинные птицы, планету нашу обхватывали, обдували множественные ветра. когда им было хорошо - они были спокойны и дружелюбны. но в основном - особенно из-за общего дикого настроения планеты - они были буйны и неуемны; круша все на своем пути проносились по экватору и поперек его, выкорчевывали деревья и никогда не могли остановиться....

в затерянном домике посреди леса жила волшебница. она была молода, по своим, волшебным меркам (было ей лет около трех сотен, но это, как Вы понимаете, не отражалось на внешности, только знание жизни было в ее взгляде... да и то, считая это излишеством, волшебница чаще прятала его, нежели демонстрировала тем редким путникам, что умудрялись найди ее жилище в лесу)... итак, волшебница была молода, но очень (просто не по годам) мудра. однажды, прямо посредине очередного бушевавшего ветра, когда заборчик вокруг ее дома начал отвратительно скрипеть, что-то дернуло волшебницу, и она произнесла одно только слово. имя. женское...

в момент все стихло.... почти унесенный заборчик аккуратно встал на свое место, а перья, вынесенные вместе с обалдевшими курами из курятника, вернулись чуть ли не туда, откуда были вынесены...

что может быть приятнее того, когда тебя называют по имени. никто никогда не звал тот ураган (да, впрочем, никакой другой ураган - тоже!!!) - именем. нежным мелодичным голосом, по слогам... позвать - значит приручить... приручить, значит полюбить...
когда тебя любят - ты не можешь быть сердитым, ты не можешь НЕ остановиться, если то, что ты делаешь не придется по нраву тому, кто любит... да, к тому же, ты и сам можешь, скорее всего! - полюбить. даже если ты всего лишь ураган....

на протяжении многих лет волшебница и ураган были неразлучны. он носил ее по свету, рассказывал обо всем, что успел повидать, нежил в своих объятиях, пел-мурлыкал ей песни (Вы когда-нибудь слышали, как поют ветры? а ураганы? о, это непередаваемо!!!особенно, когда любят...)... а она - называла его разными ласковыми словечками и быстрыми пальцами расчесывала его невидимую гриву...

они были неразлучны... волшебница уже никогда не хотела вернуться в свой дом в глубине леса... а ураган (о да, он уже носил красивейшее женское имя, данное волшебницей), никогда не жалел о том, что ему приходилось оставаться на одном месте больше, чем полминуты....

с тех пор ветрам давали женские имена, а тех, кто умеет особенно произнести наше имя вслух мы не можем не полюбить...